Во-первых, надо признать, что эскалация конфликта на Южном Кавказе – серьезное упущение России. Первая реакция Москвы на начало войны дает основания предполагать, что российская разведка проглядела долгосрочную подготовку Азербайджана к новому стратегическому наступлению на Карабах. Вероятно, что в Москве также долгое время недооценили масштабы раздражения в Баку по поводу многолетнего безрезультатного переговорного процесса в рамках «Минской группы». После прихода к власти в Ереване Никола Пашиняна армянская позиция не стала более гибкой. Скорее наоборот, Пашинян как относительно неопытный политик публично анонсировал крайне жесткие переговорные позиции, чего его более искушенные предшественники, к примеру, Серж Саргсян, пытались избегать. 

Во-вторых, в отличие от менее масштабных летних столкновений на границах Карабаха в июле этого года и в апреле 2016 г., нынешний конфликт делает невозможным восстановление статус-кво. Независимо от исхода развернувшегося противостояния, вернуться к исходным позициям уже не получится. Традиционная использовавшаяся в России формула – «оставим решение проблемы для будущих поколений» – уже не работает. «Заморозить» конфликт надолго едва ли получится. Значит, необходимо искать новые формулы и новые решения.

Нынешний конфликт делает невозможным восстановление статус-кво.

Во-третьих, ясно, что в конфликте на Южном Кавказе появился новый, очень активный и не всегда предсказуемый внешний игрок в лице Турции. На наших глазах Россия теряет положение главной внешней силы в армяно-азербайджанском конфликте, способной в одиночку поддерживать баланс между двумя кавказскими государствами и не допускать возобновления военных действий. Как бы ни оценивать цели Эрдогана в Южном Кавказе, ясно одно – Турция уже не уйдёт из региона. Анкара становится постоянным фактором в региональном балансе сил, даже если исходить из того, что она пока не вмешивается непосредственно в конфликт (на этот счет воюющие стороны занимают прямо противоположные позиции), а оказывает Баку исключительно политическую и моральную поддержку. 

Турция уже не уйдёт из региона. Анкара становится постоянным фактором в региональном балансе сил.

В-четвертых, конфликт в очередной раз показал, что реальные угрозы безопасности Росси исходят не с западного направления, а от нестабильности на Юге – из региона Большого Кавказа, а в перспективе, вероятно, также и из Центральной Азии. На Юге интересы Москвы и западных столиц в целом совпадают, что и позволило быстро согласовать трехстороннее заявление России, Франции и США по ситуации в Карабахе. Сложилась парадоксальная ситуация – два ведущих члена НАТО (США и Франция) объединились с Москвой (стратегическим противником Североатлантического союза), чтобы попытаться повлиять на третьего ведущего члена НАТО (Турция).

Сложилась парадоксальная ситуация – два ведущих члена НАТО (США и Франция) объединились с Москвой (стратегическим противником Североатлантического союза), чтобы попытаться повлиять на третьего ведущего члена НАТО (Турция).

В-пятых, возобновление войны на Южном Кавказе – отчетливый сигнал всем великим державам, включая и Россию: постоянное использование двойных стандартов в использовании базовых принципов международного права (право наций на самоопределение и принцип территориальной целостности государств) ни к чему хорошему не приведет. Значит, нужно договариваться об универсальных подходах, касающихся всех подлобных ситуаций. Договориться по тому крайне чувствительному вопросу будет чрезвычайно трудно, но без достижения международного консенсуса ситуации, подобные карабахской, неизбежно будут множиться по всему миру. 

В-шестых, первым делом надо остановить происходящее кровопролитие. Остановить его можно, только дав азербайджанской стороне убедительные гарантии того, что проблема Нагорного Карабаха не отойдет на задний план мировой политики еще не тридцать или пятьдесят лет. Минской группе ОБСЕ, которая должна была заниматься поиском путей мирного урегулирования Карабахского конфликта, необходимо проявить больше активности и настойчивости, чем это было раньше. Иначе в Азербайджане Ильхама Алиева будут воспринимать как проигравшего со всеми вытекающими для него политическими последствиями. Равным образом, в Ереване должна быть проявлена готовность к реальным уступкам по формуле «мир в обмен на территории». В первую очередь это касается семи «буферных» районов Азербайджана, которые сегодня находятся под контролем властей Нагорного Карабаха.